Эта категория присваивается материалу, который по своему содержанию не подходит не под одну из имеющихся.
Наш опрос
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Главная » 2010 » Октябрь » 4 » Горохово: на пути Великорецкого хода, место Святой Руси
21:11
Горохово: на пути Великорецкого хода, место Святой Руси
Храм стоит, а села еще нет.И так бывает в многострадальной нашей истории. Но из прежних времен известно: селились люди на новом месте, сначала ставили храм, а вокруг него село образовывалось, устраивалось, строилось. Хорошо бы и нынче так было Остановка в пути
Горохово. Самое близкое к Великорецкому село. Идущие крестным ходом на Великую его не минуют, останавливаясь здесь на самую продолжительную стоянку, равную по времени тем же трем часам, что предстоит еще идти. Казалось, и идти бы оставшиеся 14 километров, передохнув немного. Но позади три дня пути, почти восемьдесят километров, из которых 50 преодолено как раз за второй день. Да и переход от Монастырского до Горохова, пожалуй, труднейший - усталость накапливается, особенно с непривычки. И падаешь в траву потому, что ничего, кроме травы, не видишь. Потом только, понемногу приходя в себя, и остов храма различишь, зияющий проломами, в каждом из которых простор. И колоколенку на отшибе, будто отведенную от храма в сторону да там, в стороне, и оставленную. А внизу, за лесом, говорят, есть источник целебный, попьешь из него воды родниковой, окунешься в купель - и силы, что оставили тебя, вернутся... Горохово, Горохово, юрьянское - село. История его богаче вскользь брошенной фразы: "Двадцать второго июня сорок первого года они церковь взорвали, и началась война...” Выжитые из этих мест обитатели заслуживают большего уважения. Они, через поколения унаследовавшие от основавших в 1702 году село Гороховское эту землю, возможно, и не предполагали, уступая по буковке обстоятельствам, что по ходу времени не просто меняют старое название села на новое - было Гороховское, а стало Горохово, - но и сами, меняясь, еще что-то важное уступают, меняют, теряют. И потому, может быть, не сразу осознали величину и значение утраченного. А осознав, стронулись с места горючей слезой и истекли... Село Горохово (старое название Гороховское) Шишкинской волости Орловского уезда Вятской губернии основано 17 июня 1702 года. По одним сведениям, событие это увязывается с постройкой Трехсвятительской церкви, по другим - в 1580 и 1660 годах упоминается еще Гороховская деревянная часовня. В 1750 году деревянная Трехсвятительская церковь здесь еще существовала, и о ней известно все-таки чуть больше, чем о Гороховской деревянной часовне. Церковь сильно обветшала, и в 1752 году начали строить новую по благословению архиерея Антония, закончив постройку в 1754 году. Эта церковь новой побыла подольше, но к 1784 году тоже постарела, обветшала, и очередным указом ее было разрешено разобрать. Вот только простояла она в селе до 1839 года и была перевезена в село Березово. В марте 1817 года дана была храмозданная грамота на построение в Горохове новой каменной церкви во имя Казанской Божьей Матери с приделом Иоанна Крестителя и трех святителей: Василия Великого, Георгия Богослова и Иоанна Златоуста. И еще проходили здесь знаменитые на всю округу пятидневные ярмарки: с 26 января - Трехсвятская, с 8 июля - Кащанская, с 26 сентября - Богословская... Как распорядились таким наследством, как приумножили его? Легко спросить, трудней ответить. До 1956 года село Горохово было центром Мало-Долговского сельсовета, здесь имелись изба-читальня, медлечебница, ветлечебница, пекарня. Школа работала до 1972 года. Случайно ли именно в конце семидесятых последние жители покинули село, название которого продержалось дольше - какое-то время звучало в названии преобразованного в 1965 году из колхоза "Россия” совхоза "Гороховский” (с апреля 1996 года - СПК "Гороховский”). Но для каждого, кто хоть однажды приходил сюда с Великорецким крестным ходом, Горохово - как духовный оазис, о существовании которого душа не забудет. Язык будет путаться в окончаниях "Горохово”, "Гороховское”, скрипучая песнь коростеля выведет из себя, но то, что знает душа, неприкосновенно в глубинах ее... Храм расчистить, Родину спасти
1996 год. Первая встреча с Гороховом. Села уже нет. Но крестный ход на Великую другой дорогой не ходит. Упал в траву, ничего вокруг не различая. Поначалу-то шел легко - день первый, день второй. А на третий силенки оставили - опыта-то никакого, прежде с Великорецким крестным ходом не хаживал. И переход еще такой от Монастырского до Горохова - ни селышка, ни домика, ни колышка, ни ориентира. Поля заброшенные, леса дремучие, пути непрохожие, колоколенка Гороховская то покажется, то опять спрячется, то приблизится, то отдалится. Она-то, понятно, стоит, это мы идем, а расстояние сократить не можем. Мысль была одна: "Приду - отлежусь! Есть не буду, пить не буду, ноги на рюкзак заброшу - и все!” Но услышал: "Братья и сестры! Давайте в храме приберемся, иначе молиться негде...” Думал - не встану, не смогу. Смог, встал, пошел со всеми туда, что называлось храмом. Остов крепкого строения из красного кирпича с такими огромными проломами стен, что простор в каждом проеме необъятный. Был ли купол - не помню, головы не поднимал. Потому что как-то сразу земную опору искал. А под ногами вместо пола такие же бугры и впадины, как на путях, которыми шли к храму. Только там земля, а тут горы удобрений, высыпавшихся из порванных мешков или просто кучами наваленных, спекшиеся в бесформенные массы, окаменевшие. И ни лопат, ни ломов, ни носилок - только руки да подручные средства, которые тут же находились, в этих кучах удобрений или возле них. Все шло в дело - обрывки целлофана, рубероида, обломки фанеры, досок. И ведь докопались мы до земли, разгребли эти немыслимые завалы варварства, расчистили пространство для молитвы. А потом была еще одна просьба: разобрать фундамент разрушенного до основания здания, кажется школы, и добытые таким образом кирпичи сложить в храме. Без лишних слов было понятно зачем: проломы-то надо закладывать. Встали цепочкой и, передавая друг другу по кирпичику, довели начатое дело до конца, уходили из Горохова с чувством выполненного долга, важного дела, которое нужно будет довести до конца. Кто доведет, как доведет, когда доведет? Не загадывали, расставаясь c Гороховом до следующего крестного хода. Потом Алексей Смоленцев написал стихотворение: За крестом, по горестной Отчизне... Краткий отдых. Тихо и светло Здесь когда-то радовалось жизни Русское исконное село. Здесь, где в травах не найти дорогу, Жили, и умели, и могли. И седьмой день посвящали Богу, И святой источник берегли. Тихо и светло. Свершилась драма - Боль России и судьба ее. Нет следа? Но помнит остов храма, Помнит время прежнее свое. И его трепали те же грозы. Тракторок усиленно пыхтел. Тщетно. Мочевиной и навозом Завалили Родины Придел. Как они глумились над Великим! Словно из утробы светлый плод, Все скребли, все выскребали лики, Оборвать пытаясь русский род. Пыжились. Но удержал Спаситель. Урезонил хамские дела. Выстояла Радости обитель - До сих пор жива душа села. Вдруг услышу между вещих строчек, Тающих в Божественной тиши, - Сердце ли? Святой воды источник Бьется. Не сумели заглушить! И тогда увижу, здесь, впервые, Не простор, что полонен травой, Светлый образ нынешней России, Православной все же и - живой... Значит, рано нам сдаваться ночи, Да и дел-то соберешь в горсти - Возродить живой воды источник, Храм расчистить, Родину спасти. Про Горохово много чего написано. Что это самое запоминающееся место для паломников, что именно оно манит тысячи людей принять участие в крестном ходе, что есть здесь чудодейственный источник, есть мужская и женская купели, церковь с проявляющимся ликом Богородицы на стене, который проявляется, дескать, потому, что "когда-то давно на стене старой церкви нарисовали образ Богородицы, после этого проводили множество ремонтов, фреску замазали и забыли про нее, а когда в Кировской области стали взрывать церкви, штукатурка обрушилась и образ обнажился, и чем бы потом стену ни красили, чем бы ни замазывали, образ проступал каждый раз”. И про непроходимые места читать доводилось, в которые ни один водитель ехать не решается, про бывшее село Горохово и Гороховское озеро, в котором нужно искупаться, чтобы вылечиться от самых разных недугов. Для пущей достоверности, видимо, рассказчики и карту этих мест прилагали, и спутниковый снимок. «Долетим!»
Какое озеро, какие водители, какой спутник, господа недоехавшие?! У того же Алексея Смоленцева прочитайте: Русь незрима. В чине страстотерпцев Наши села скрыты от врага. Прохожу и задеваю сердцем Камень стен. Тесны Твои врата... Нет села? Но как тогда упрямо Умудрилась быть и не пропасть Между колокольницей и храмом К роднику ведущая тропа? Лествицей акафистною внидешь В мир, где паче светлого светло, И из трав проступит вятский Китеж, До поры незримое село. Скрытое от взора, словно в схиме, В подвиге смирения высокого, И живет, и помнит свое имя Богом нареченное - Горохово. Горохово никогда бывшим не было и не будет. И никакой спутник не передаст того, что питает эту уверенность. И в тот, 1996 года, Великорецкий крестный ход эта уверенность была, и теперь не оставит. Потому что в этом безлюдном, в общем-то, просторе такая духовная составляющая растворена, такая намоленность, что и тени сомнений нет: было Горохово, есть и будет. Эйфории не было, переоценки собственных сил тоже, было понимание, что восстанавливать храм, село должны верующие профессионалы: православные каменщики, штукатуры и, может быть, даже альпинисты - когда дело дойдет до возведения купола, воздвижения креста. Почти сразу же восстановление храма Казанской Божьей Матери в Горохове взял под свое окормление приход храма Михаила Архангела из Радужного. Но на привалах в тот, 1996 года, крестный ход нет-нет да и говорили: "Топор возьмешь? А я тогда лопату и ножовку...” - "Принесем, поработаем и закопаем, чтобы туда-обратно не носить...” Хотелось помогать, участвовать в общем деле, быть звеном в той цепочке от школы до храма. И в то же время рядов воинства крестного хода не оставлять - ведь наше дело ходить. Классическим, почти идеальным для такого соединения было событие, когда Боря Борисов ставил крест на купол почти восстановленного храма в Горохове. Гороховская бригада, оставаясь на земле, ничем, кроме молитвы, не могла ему помочь. А ветер разыгрался страшный, причем в тот самый момент, когда от православного альпиниста требовалась почти ювелирная точность, чтобы совместить основание креста с подогнанным под это основание углублением в куполе. И ведь помогла молитва. Хотя, казалось бы, можно было и отложить работу до времени, когда ветер стихнет, перенести, скажем, на следующий день. Но, оказывается, этого-то как раз и нельзя было делать. Потому что утром следующего дня вышел из Монастырского Великорецкий крестный ход, участники которого невероятно были измучены выпавшими на их долю испытаниями. Дело в том, что накануне на пути к Монастырскому крестный ход сбился с дороги, заблудился и к месту ночлега пришел только тогда, когда по расписанию нужно было просыпаться и снова выходить в дорогу. Предстоятель крестного хода принял мудрое решение: дал людям отдохнуть чуть дольше обычного. Но все равно растраченных сил восстановить не удалось, шли трудно, даже опытные трудники. И вдруг, когда казалось - уже все, ни шагу вперед, кто-то сказал: "Крест!” Думали, привиделось человеку с устатку, бывало уже такое в Горохове: и пять радуг люди видели, и крест на солнце. Но вышли на чистый простор и увидели: крест венчает купол храма Казанской Божьей Матери. И прибавил крестный ход хода, да так, что один иностранный корреспондент, не поспевая за общим движением, спросил у переводчика: "Что случилось с этими людьми? Что дало им силы?” Ему сказали: "Крест!” "И что, - спросил иностранец, - теперь дойдем?” И услышал: "Долетим!” Оазис духовный украсился
К сожалению, среди участников того крестного хода не пришлось быть. И еще пару лет не бывал в Горохове. Но жажда встречи с ним догнала на житейских перекрестках и так накрыла с месяц назад, что среди рабочей недели готовы мы были хоть такси брать с товарищами, лишь бы вырваться из будничной вязи и добраться по трассе до знакомых тропок, а там пешком, как водится. Но в день выезда проблема транспорта решилась на удивление легко: генеральный директор фирмы "Градостроитель” П.А. Касаткин дал машину, водитель которой Александр Иванович прекрасно знал маршрут и только однажды спросил: "Где поворачивать на Горохово?” А мы другой дороги, кроме крестноходной, не знаем, вот и катил "Ниссан” по обожженным знойным летом колеям, истрескавшимся тропам, слава Богу, не быстро. И время будто притормозило, создавая полную иллюзию того, что ритм нашего движения не во всем, но в каких-то частностях, деталях совпадал с ритмом движения пешего хода в эти места. И указатель знакомый попался по пути, закрепленная на обрезке металлической трубы табличка гласила: "Великорецкий крестный ход”. А уж когда увенчанный крестом купол храма Казанской Божьей Матери показался, сердца наши и вовсе зашлись от радости предстоящей встречи. Только это было еще не все. Потому что уже скоро открылся нам сей оазис духовный во всей обновленной своей красе: кирпичная ограда, только накануне завершенная, а в ограде этой храм, соединенный с колокольней галереей, обрамленной стеклянными арочными перегородками со встроенными прозрачными дверьми. И, открывая эти двери, проходя этими галереями, только дивишься, как же украсилась гороховская обитель. А вот и украсители-строители. Все в делах, некогда словом перекинуться. Надо леса переносить от побеленной стены к не побеленной еще, надо к подъехавшему той же дорогой самосвалу спешить, разгрузку проконтролировать, надо... А мы с разговорами: "Да как, да когда, да откуда?” Упреждая желание переписать всех пофамильно, Андрей Гороховский ответил за всех: "Зачем? Нам орденов не надо...” Так и остались они для нас - Наташа, Игорь, Олег... Игорь здесь третий год, селиться не решается - в Кирове жена, дочка в школу нынче пошла. А Наташа о себе не рассказывала, просто встала рядом и пропела с нами акафист святителю Николаю, привнеся в это пение особенное характерное стройное звучание. И смотрела на нас из алтаря икона Казанской Божьей Матери, и своды сияли белизной, и на стеклах окон и арочных перегородок играли солнечные зайчики... Давно ли здесь гуляли сквозняки, поднимая с земли пыль и обрывки полиэтиленовой пленки, давно ли скрипучим голосом похохатывал коростель, будто расслышав, как я слишком уж упростил акафистное "пожрети”? Давно это было, давно, лет 12 назад, когда, радуясь встрече с Гороховом, все-таки писали: " Вот наконец-то сельское кладбище с упавшими оградками. Потом густые заросли, среди которых угадываются основания крестьянских изб. Еще лет пять назад тут стояла двухэтажная деревянная школа с проломленной крышей. Говорят, ее, школу, сожгли пастухи... А теперь вокруг ни души, только брошенный храм. Да еще святой источник с целебной водой. Это, братцы, образ нашей России - святость и запустение...” А мы выходим за каменную церковную ограду, идем знакомой, столько раз хоженной тропинкой к источнику, и снова действительность превосходит все ожидания. Источник обустроен, теперь это монументально сложенное из оцилиндрованных бревен строение с выведенными наружу металлическими кранами, начищенными до блеска, их с десяток по полукругу, не меньше. И купели в деревянном исполнении, но с бетонированным у каждой дном. Аномальная летняя жара поубавила воды, но и заметно обмелевшие, они щедры и целебны. Окунувшись, выходим будто обновленными. Прикладываемся к деревянному кресту - его еще Гребнев с Крупиным ставили в начале славных дел по восстановлению и обустройству, в самом начале... У источника женщина набирает воду, но не из кранов - они еще не отлажены и источник на ремонте, - а из пластмассовой трубы, выведенной дальше, в низину. Она из Монастырского, приезжает сюда по воду с мужем на мотоцикле - десятка два пятилитровых емкостей на себе не перетаскаешь. И на всю зиму, конечно, не запасешь, но совсем без гороховской воды тоже не дело... Поднимаясь от Казанского источника в гору по усыпанной хвоей и желтеющей листвой широкой тропе, вдруг понимаем: теперь это дорога к храму. Он виден далеко, соединенный с колокольней, обнесенный каменной оградой храм Казанской Божьей Матери, устоявший все-таки на этой земле. Вот бы еще рядом село, как вятский Китеж, поднялось, с прежним, Богом данным, названием - Горохово... P.S.
Кстати, и нынче Горохово было остановкой в пути к цели, без которой на этом пути нельзя. "А дорога на Великорецкое отсюда есть?” - поинтересовался водитель Александр Иванович, и мы показали ему ту, по которой Великорецкий крестный ход, продолжая свое трехдневное шествие, идет из Горохова на Великую. Великорецкое, прогретое знойным солнцем аномального лета, встретило таким теплом, что впору было писать летнюю главу. Если бы не пожелтевшая листва под ногами...
